А этот парень, пожалуй, всерьез взялся за задачу обсмеять меня по полной программе. Но на этот раз у него ничего не получилось. Я смотрела на него невидящим взглядом. Что-то неприятное копошилось в груди, но не слова Алека задевали за что-то живое. Какое-то понимание…

– Тебе лучше уйти, – неожиданно для самой себя сказала я.

В голове творилось странное. Одна часть меня, по-видимому, самая отчаянная, верила ему. Все остальные протестовали. Нелепые доводы, которые они бросали друг другу, завели шумный спор, атакуя собой мысли.

Алек же пронизывал меня силой своих глаз, и ни одна эмоция не отражалась на его лице. В этот момент было очень сложно распознать, что именно творилось в его голове. Но мне стало крайне трудно находиться под его взором, я словно ощущала, как Алек борется с собой, чтобы оставаться спокойным.

– Это не разумное предложение, – наконец-то выдал он.

Еще какое разумное!

– Уходи! – повысила я голос, но злобы в нем не было, скорее вымученная просьба. – Просто уходи, пожалуйста.

Алек выжидающе изучал мое лицо, о чем-то раздумывая. В итоге он отступил к двери.

– Хорошо. – Но ничего хорошего это не означало, он смотрел в мои глаза с явной тревогой. – Но запомни одну вещь! Не целуйся и не переспи ни с кем за эти дни. Воскресенье я за тобой приеду. Ты еще захочешь поговорить. Особенно после сегодняшней ночи, – его голос понизился до шепота, – возможно, это будет слегка неприятно.

Сложно было бы не распознать в его словах сарказм, потеху и предостережение, но я проигнорировала все. Мне требовалось только остаться одной, остаться одной, остаться одной…

Дверь хлопнула, всего несколько секунд, и я услышала звук двигателя. Интерес заставил меня оживиться и подойти к окну, но Алек уже уехал. Несколько минут я так и стояла, разглядывая пустую дорогу, не понимая, что делать дальше, пока не осознала, что больше мой мир совсем небезопасен. Я ринулась на первый этаж. Достигнув двери, заперла ее на все замки. Хотя уверена, после всего увиденного и услышанного, никакая дверь мне уже не поможет.

Прислонившись к ней спиной, мой потупившийся взор бесцельно бегал по дому.

Что мне теперь делать с такой информацией? Ведь что-то же надо делать…

Наткнувшись взглядом на тумбочку в прихожей, я увидела свою сумочку и сразу подошла к ней, открыла ее, поспешно доставая телефон. Экран заполонили пропущенные звонки и сообщения. И всего одно из них от Паши: «прости»; часть вчерашнего с ужасом подтвердилась.

Минуту я продолжала смотреть на экран телефона и эти шесть ничего нестоящих букв, затем наконец-то оторвала взгляд от телефона и подняла его перед собой. Я взвизгнула и прикрыла от ужаса рот рукой. Я была похожа на ист-эндовскую ведьму воплоти. Подводка и тушь темными пятнами размазались под глазами, а старательный начес превратился в птичье гнездо.

И в таком виде я провела все утро, разговаривая с Алеком… Проклятие!

Больше ни о чем не думая, я поспешила в душ. Мне требовалось привести свои мысли в порядок, а заодно и стереть с себя вчерашний день. Но что-то мне подсказало, что стереть его из себя уже никогда не получится.

Все случилось за час. Я разговаривала с Лесей, выясняя еще несколько подробностей вечера, которая подтвердила все слова Алека, потом приводила себя в порядок, по-прежнему отрицая произошедшее, словно это утро не было сумасшедшим, но неожиданно…

Неожиданно меня накрыло реальностью. Буквально придавило, что я беспомощно осела на пол и не осмелилась больше встать. Картина вчерашнего проносилась перед глазами вплоть до каждой секунды, последовательно и по кругу.

Паша… Обида застелила собой все пространство в груди, и я едва могла сдерживать слезы. Плакать нельзя, вот-вот вернутся родители, и я не хотела представать перед ними вот в таком состоянии. Но я никак не могла стереть из памяти: запах, руки, ощущения…

Как могло произойти такое, что Паша чуть…

Нет! Об этом я точно сегодня думать не буду. Я и так находилась на тонкой грани между сумасшествием и истерикой. А последнее грозило полному самоуничтожению моей психики.

Но отключившись от одной мысли, я плавно перешла к другой. Возможно, я верила Алеку. Правда, пройти тест на наличие наркотических веществ в крови было не такой уж и плохой идеей. Только я боялась, что если ответ будет положительным, то разочарую родителей. Нет. Я не могла допустить подобного. Они никогда не скрывали правду о моем удочерении. Альберт и Мария самые заботливые, добрые и восхитительные родители. И единственное, чем я могла оплатить им за этот щедрый подарок – хорошее поведение. Не просто хорошее, а самое лучшее, на какое я только была способна. О настоящих родителях я ничего не знала, и не знали Альберт с Марией. Моя бабушка по маминой линии проживает в Болгарии. Родители после свадьбы сразу же отправились в гости к ней, и там-то меня и нашли. Подробностей мне никогда не рассказывали, но только по причине того, что я отказывалась их слушать. Мне было плевать на тех людей, я предпочитала верить, что их попросту не существовало. А теперь выяснилось, что они еще и оказались какой-то нечистью. Да, именно так сейчас я относилась к себе. И все это было еще одним громким напоминанием, что меня удочерили, отчего в груди щемило сильнее.

Часы тикали мучительно долго. Никогда в жизни я не высчитывала время, как это делала сейчас. Находиться совершенно одной в пустом доме было невыносимо, хотя обычно меня подобное не волновало. Да и за два года я привыкла жить без родителей. Наш частный сектор, возможно, на первый взгляд и казался мрачным местом, но на самом деле он являлся одним из самых безопасных мест в городе. Его хорошо охраняли, и здесь не случилось ни одного происшествия за последние годы. Мне нечего было бояться раньше, пока я не увидела своими глазами, что в этом мире обитают подобные существа, как назвал их Алек – гибриды. Уверена, обычный охранник даже не заметит гибрида, если он будет двигаться с той скоростью, которую я вчера наблюдала. Я даже начинала жалеть, что не выслушала Алека и не задала больше вопросов. Что значит: после связи с нами?

Яркий свет резко ворвался через окно в мою комнату, которая только принялась погружаться в темноту. Мои глаза на секунду зажгло от легкого дискомфорта, но я тут же вскочила и оказалась на ногах. Пока ворота гаража открывались, я неслась вниз настолько быстро, насколько позволяла узкая юбка. Входная дверь едва успела открыться, как я набросилась с объятиями на маму.

Растерявшаяся мама немного пошатнулась назад, но, придя в себя, быстро ответила, обхватив меня руками.

– Ох, – выдохнула она, проводя рукой по моим волосам. – Родная моя.

Мое сердце бешено колотилось, и я не знала с чем именно это связанно. Но почувствовав, что самый близкий мне человек рядом, я чуть не заплакала. Однако одна слезинка все же пробралась, и я быстро смахнула ее рукой, пока отстранялась от мамы.

– Я так соскучилась, – поспешила я объяснить столь пылкую встречу, так как на ее лицо уже прокрадывалось беспокойство.